подтверждает мысль: во сто крат был прав Флоренский в своих прозрениях.

Мы, как всегда, опоздали на полстолетия. Наша сегодняшняя публикация - дань

уважения ученому, признания его трудов, его непоколебимой вере в разум

человека.

Вспоминая о годах ученичества во 2-й тифлисской гимназии, Павел

Флоренский писал: “Страсть к знанию поглощала все мое внимание и время”.

В этот период он с увлечением занимался физикой, наблюдением природы.

Правда, в конце гимназического курса, летом 1899 года, Флоренский

переживает духовный кризис. Открывшаяся ограниченность и относительность

физиче ского знания впервые заставила поставить вопрос об Истине абсолютной

и целостной.

Первым порывом после духовного переворота было уйти в народ. Однако

родители настояли на продолжении образования.

В 1900 году Флоренский поступает на физико-математический факультет

Московского университета, где он сближается с одним из основателей

Московской математической школы Н.В.Бугаевым. Не случайно свое кандидатское

сочинение Павел Флоренский задумывает сделать частью большой работы,

синтезирующей математику и философию. Помимо основных занятий будущий

философ и ученый посещает лекции на историко-филологическом факультете,

самостоятельно изучает историю искусства.

Уже тогда начинают складываться его философские воззрения,

пронизанные критикой позитивизма, рационализма и кантианства с

позиции объективного идеализма.

“Мои занятия математикой и физикой, - писал он впоследствии, -

привели меня к признанию формальной возможности теоретических основ

общечеловеческого религиозного миросозерцания (идея прерывности, теория

функций, числа). Философски же и исторически я убедился, что говорить

можно не о религиях, а о религии и что она есть неотъемлемая принадлежность

человечества, хотя и принимает бесчисленные формы”.

После окончания университета в 1904 году П.Флоренский

поступает в Московскую духовную академию, желая, как он писал

в одном из своих писем, “произвести синтез церковности и светской

культуры, вполне соединиться с Церковью, но без каких-нибудь

компромиссов, честно, воспринять все положительное учение Цсркви и

научно-философское мировоззрение вместе с искусством...”.

Молодой богослов стремится познать духовность не отвлеченно-

философски, а через призму окружающего мира. Его кандидатское

сочинение “О религиозной Истине” (1908 г.), которое легло в основу

магистерской диссертации а затем и книги “Столп и утверждения Истины”

(1914), было посвящено путям вхождения в Православную

Церковь. “Живой религиозный опыт, как единственный законный

способ познания догматов” - так сам П.Флоренский выразил главную

мысль книги, выстраданную жизнью.

После окончания Московской духовной академии Флоренский был

оставлен преподавать по кафедре истории философии. За время работы

в МДА (1908 - 1919 гг.) он создает ряд оригинальных работ по

истории античной философии, кантовской проблсматике, философии

культа и культуры.

Крупный советский философ А. Ф. Лосев, отмечал в свое время:

“Флоренский дал концепцию платонизма, по глубине и тонкости

превосходящую все, что я читал о Платоне”. “В отце Павле, - писал

Сергей Николаевич Булгаков, известный экономист, религиозный философ,-

встретились культурность и церковность. Афины и Иерусалим, и это

органическое соединение само по себе уже есть факт церковноисторического

значения”. Вокруг Флоренского, который в 1912 - 1917 гг. еще и

возглавлял журнал ”Богословский вестник”, постепенно образуется круг

друзей и знакомых, во многом определявших тогдашнюю атмосферу

русской культуры. Первым проложив интеллигенции дорогу к

православному свяшенству, он являлся как бы связующим звеном между

Московской духовной академией и московской интеллигенцией, искавшей

духовной опоры в Церкви.

Николай Гаврилович Чернышевский

Николай Гаврилович Чернышевский родился 12 (24) июля 1828 года в

Саратове, в семье священника. С ранних лет Чернышевский нашел в

своем отце умного наставника, руководившего самостоятельными занятиями

сына.

Чернышевский в своих письмах выражал глубокую любовь и уважение к

отцу. Он делился с ним замыслами, держал его в курсе своих дел и

начинаний. Нежен и заботлив был в отношении к матери и всем своим

родным.

С детских лет Чернышевский много читал, был настоящим пожирателем

книг. Любил Пушкина, ГОголя, Лермонтова, систематически изучал

языки: греческий, латинский, французский, немецкий, татарский, арабский и

др. С 14 до 18 лет он учился в местной духовной семинарии,

проявляя способности и прилежание. Стремлением Чернышевского и его

родителей было дать сыну университетское образование, и Николайв

июне 1846 года

приехал вместе с матерью в Петербург, чтобы поступить в столичный

университет. Чернышевский успешно выдержал экзамены по

математике, физике, логике,словесности, всеобщей и русской истории,

латинскому, французскому и был принят.

Главным вопросом, над которым задумывается студент Чернышевский,

был вопрос о народе, закрепощенным помещиками и угнетенным

царскими властями, вопрос об освобождении миллионных масс и завоевании

ими свободы. В своих дневниках, которые Чернышевский вел долгие годы по

особой стенографической системе, он писал, что в 1848-1850 годах он

осознавал себя "ультрареспубликанцем" и "ультрасоциалистом". Среди

товарищей он слыл как человек мягкий, скромный с близкими и суровый с

теми, кто был ему внутренне чужд.

По окончании университета в 1850 году Чернышевский после нескольких

попыток устроится на службу в столицу уезжает в родной город, где

становится старшим учителем словесности в гимназии. Одновременно с

преподаванием Николай продолжает заниматься научной работой с мыслью

написать и защитить диссертацию.

Здесь же он знакомится с Ольгой Сократовной Васильевой,

дочерью местного врача. В своих записях, под названием "Дневник моих

отношений с тою, которая теперь составляет мое счастье" он расказывает

о своем объяснении с ней. После признания в любви он пытается отговорить

ее

от решения связать свою судьбу с его судьбой, объясняя это тем, что его

революционные взгляды могут привести его на каторгу. НО это не

остановило его будущую жену. В январе 1853 года они познакомились, в

аперле того же года вступили в брак и в мае уехали в Петербург.

Эдесь Чернышевский ведет преподавательскую работу, печатает "Опыт

словаря к ипатьевской летописи", пишет рецензии в "Отечественные

записки", работает над диссертацией "Эстетическое отношение искусства к

действительности". Осенью 1853 года он знакомится с Некрасовым и

начинает сотрудничать в "Современнике".

Чернышевский проработал в этом журнале восемь с половиной лет. На

страницах этого журнала печатались статьи его по вопросам философии,

эстетике, большое исследование о великом немецком просветителе

Лессинге и критике В.Г.Белинском, статьи о творчестве

И.С.Тургенева,

Л.Н.Толстого, А.Н.Островского, Н.В.Гоголя, А.С.Пушкина.

Когда по почину самого царя Александра II началось обсуждение

вопроса об освобождении крестьян от крепостной зависимости, то им были

опубликованы статьи об освобождении крестьян от крепостной зависимости.

Он пропогандировал в своих статьях идею крестьянской революции.

Он делал это при помощи эзопова языка, то есть посредством иносказаний,

намеков, тонких употреблений, сравнений и т.п. Он писал например, что

каждый год бабы и девки занимаются прополкой сорной травы, а трава

вырастает вновь и вновь. И так будет до тех пор, пока их мужья и братья

не догадаются, не убедятся в том, что с сорной травой можно покончить

только пропашкой.

В этот период Чернышевский сдал все экзамены, необходимые для

защиты диссертации, и 10 мая 1855 года публично защитил ее в совете

Петербургского университета. Присутствовавший на диспуте Н.В.Шелгунов

впоследствии писал, что "это была целая проповедь гуманизма, целое

откровение любви к человечеству, на служение которому призывалось

искусство".

Антон Павлович Чехов

Антон Павлович Чехов родился 17 (29) января 1860 года в Таганроге

в семье купца третьей гильдии. Отец и дед его были крепостными села

Ольховатка Воронежской губернии. Дед Чехова Егор Михайлович ценой

напряженного труда скопил три с половиной тысячи рублей и к 1841 году

выкупил всю семью из крепостного состояния. А отец, Павел Егорович,

будучи уже свободным человеком, выбился в люди и завел в Таганроге

собственное торговое дело, небольшой магазин по торговле «колониальными

товарами». Но он больше всего увлекался церковным пением, даже

руководил церковным хором, играл на скрипке, неплохо писал красками. До

сих пор еще сохранилось несколько икон, которые он написал

собственноручно.

Природные способности Павла Чехова передались и его пятерым детям:

Александр и Антон стали писателями, Николай - художником и

карикатуристом, Мария - педагогом, а Михаил Чехов - артистом мирового

уровня (вспомним хотя бы фильм «Сестра его дворецкого», где он блестяще

сыграл с Диной Дурбин).

Однако в семейной жизни и особенно в коммерческих делах Павел

Чехов был менее удачлив. Вопреки настояниям жены, он отдал сыновей в

приходскую Цареконстантиновскую школу, откуда детей вскоре пришлось

забрать, поскольку никаких знаний они не приобрели. Правда, Антон не

блистал и в гимназии, где восьмилетний курс прошел за десять лет,

задерживаясь в третьем и пятом классах по два года. Но дело было не в

нерадивости. Ему просто некогда было учиться. Мальчик был страшно занят

в церковном хоре и отцовской лавке.

И все же не будь в жизни Чехова церковного хора и спевок - не было

бы и его изумительных рассказов «Художество», «Святой ночью», «Студент»

и «Архиерей» с удивительной красотой простых верующих душ, с

проникновенным знанием церковных служб, древнерусской речи. Да и

утомительное сидение в лавке не прошло для Чехова бесследно: оно дало

ему, по словам И.А.Бунина, «раннее знание людей, сделало его взрослей,

так как лавка отца была клубом таганрогских обывателей, окрестных

мужиков и афонских монахов».

В 1876 году Павел Егорович вынужден был признать себя

несостоятельным должником и бежать в Москву, куда вскоре перебралась и

остальная семья. Антон был вынужден выполнять долговые обязательства

отца, продавая оставшиеся вещи, и одновременно зарабатывать на жизнь

репетиторством.

Тяжелые впечатления детства и юности найдут позже отражение в

рассказах Чехова о детях. Вспомним хотя бы такие его рассказы, как

«Ванька», «Спать хочется». Есть у него также своеобразная серия

рассказов об учителях - «Человек в футляре», «Крыжовник», «О первой

любви».

Ранние литературные опыты Чехова связаны с рукописным

юмористическим ученическим журналом «Заика» и письмами к родным, где он

проявил себя как профессиональный критик, ярко и образно рассказывая о

прочитанном и увиденном.

Однако свое будущее Антон Павлович решил посвятить медицине. В

1879 году, по окончании гимназии, он получил небольшую стипендию и

перебрался к семье в Москву, где и поступил на медицинский факультет

Московского университета. Однако денег на жизнь не хватало, и Чехов

начинает активно сотрудничать в журналах: пишет небольшие рассказы и

посылает их в различные издания. В 1880 году в журнале «Стрекоза»

появляются первые публикации его юмористических рассказов. Он публикует

свои юморески под самыми разными, смешными псевдонимами: Балдастов, Брат

моего брата, Человек без селезенки, Антонсон, Антоша Чехонте.

Литературные заработки Антона часто оказываются единственным

подспорьем в семье, где он вскоре становится главой большого клана.

Поэтому не все написанные им вещи одинаково равнозначны в художественном

отношении. Он пишет разные по жанру произведения: начинает с пародий, от

которых переходит к юмористическим очеркам и сценкам.

Печатается Чехов тоже в различных изданиях, где принимают его

рассказы, но все же отдает предпочтение журналу «Осколки», где для него

был создан специальный отдел под названием «Осколки московской жизни».

Некоторые его рассказы тех лет получили очень хорошие отзывы, и среди

них - «Анюта», «Аптекарша», «Муж». В 1884 году выходит первый сборник

рассказов Антона Павловича Чехова, благосклонно встреченный критикой, -

«Сказки Мельпомены», в который вошли шесть рассказов из жизни людей

театра.

1884 год оказался необычайно удачным для Чехова. Заканчивая

университет, он уже был автором таких великолепных произведений, как

«Хирургия», «Хамелеон», «Жалобная книга», «Смерть чиновника», «Толстый и

тонкий», которые впоследствии будут считаться программными в его

творчестве. Все они выросли из небольших историй, анекдотов, забавных

сценок и по своей сути превратились в сатирическое обличение современной

Чехову действительности.

Валерий Яковлевич Брюсов

Вперед, мечта, мой верный вол!

Неволей, если не охотой!

Я близ тебя, мой кнут тяжел,

Я сам тружусь, и ты работай!

Строки, взятые как эпиграф, были написаны Брюсовым в 1902 году, когда

вся читающая Россия видела в нем лидера русского символизма, истинно

декадентского поэта. Однако в этих строках мечта, долженствующая по

расхожим канонам декаданса парить, прорываться в иррациональное, ловить

уходящие, ускользающие образы, обращается в тяжко влекущего свой груз вола.

Валерий Яковлевич Брюсов родился 1 (13) декабря 1873 года в

Москве, в купеческой семье среднего достатка. Позднее он писал: ” Я был

первым ребенком и явился на свет, когда еще отец и мать переживали

сильнейшее влияние идей своего времени. Естественно, они с жаром предались

моему воспитанию и притом на самых рациональных основах... Под влиянием

своих убеждений родители мои очень низко ставили фантазию и даже все

искусства, все художественное”. В автобиографии он дополнял: “С

младенчества я видел вокруг себя книги (отец составил себе довольно хорошую

библиотеку) и слышал разговоры об “умных вещах”.. От сказок, от всякой

“чертовщины” меня усердно оберегали. Зато об идеях Дарвина и о принципах

материализма я узнал раньше, чем научился умножению... Я... не читал ни

Толстого, ни Тургенева, ни даже Пушкина; изо всех поэтов у нас в доме было

сделано исключение только для Некрасова, и мальчиком большинство его стихов

я знал наизусть.”

Детство и юношеские годы Брюсова не отмечены чем-либо особенным.

Гимназия, которую он окончил в 1893 году, все более глубокое увлечение

чтением, литературой. Потом историко-филологический факультет Московского

университета. Десяти-пятнадцатилетним подростком он пробует свои силы в

прозе, пытается переводить античных и новых авторов. “Страсть.. моя к

литературе все возрастала,- вспоминал он позже.- Беспрестанно начинал я

новые произведения. Я писал стихи, так много, что скоро исписал толстую

тетрадь Poesie, подаренную мне. Я перепробовал все формы- сонеты,

тетрацины, октавы, триолеты, рондо, все размеры. Я писал драмы, рассказы,

романы... Каждый день увлекал меня все дальше. На пути в гимназию я

обдумывал новые произведения, вечером, вместо того чтобы учить уроки, я

писал.. У меня набирались громадные пакеты исписанной бумаги”.

Все более ясным становилось желание целиком посвятить себя

литературному творчеству. К гимназическим годам относятся и его первые

выступления в печати, в том числе и такой характерный случай. Поместив в

“Листке объявлений и спорта” небольшую заметку без подписи, Брюсов в другом

журнале выступил под псевдонимом с возражением на свою же статью. Он

намеревался и дальше продолжить эту полемику с самим собой, но отказался

издатель. Эта первая, еще полудетская мистификация явилась своеобразной

прелюдией к тем развернутым мистификациям будущих лет, когда он создавал

несуществующих поэтов, публиковал стихи под столь разными и причудливыми

псевдонимами, что исследователи и поныне спорят об их авторстве.

Первые авторские сборники Брюсов выпускал еще будучи студентом

Московского университета. В 1899 году он заканчивает его и начинает

сотрудничать в журнале “Русский архив”. Это был историко-литературный

журнал, на страницах которого впервые увидели свет многие замечательные

документы отечественной истории. Четырехлетняя работа Брюсова в журнале

отвечала одной из самых коренных особенностей его творческого склада -

глубокому интересу к накопленной человеческой культуре. По существу, здесь

началась работа Брюсова в области истории русской литературы. Все

последующие годы он не оставлял историко-литературных занятий. Это

значительная и важная часть его наследия. С необычайной скрупулезностью

Брюсов исследовал мельчайшие детали стиля многих писателей, обстоятельства

возникновения тех или иных произведений. Он внимательно следил за

специальными изданиями, посвященными истории русской поэзии и был их

взыскательным критиком. Дарование Брюсова- историка русской и европейской

литературы, особенно поэзии, видно в его многочисленных статьях о новых и

старых поэтах. Брюсов был одним из ведущих специалистов в этой области; и

под конец жизни с полным основанием писал: “Сейчас я чувствую себя

сведущим, как никто, в вопросах русской метрики и метрики вообще. Прекрасно

знаю историю русской поэзии, особенно XVIII век, эпоху Пушкина и

современность. Я специалист по биографии Пушкина и Тютчева и никому не

уступлю в этой области”. Основы этого знания были заложены именно в эти,

студенческие и первые послестуденческие, годы.

Список использованной литературы

1. И. Костомаров в 1817-1860 гг. — Рус. Старина, 1891, №2

2. Костомаров Н. И. — Твори, т. 1

3. Iсторiя Украiнскоi РСР, т. 3

4. Автобиография Н. И. Костомарова. — Рус. Мысль, 1885, кн. 5

5. Киевский городской архив, ф. 16, оп. 286, ед. Хр. 10, л. 3,4

6. Костомаров Погодину. — Голос, 1864, №62

7. Карпов Г. Критический обзор разработки главных русских источников,

до истории Малороссии относящихся, за время: 8 января 1654 — 30-е

мая 1672 года. — М., 1870

8. Богучаров И. Лекции по истории Западной России М. Кояловича, 1864. —

В кн.: Научно-публицистические и полемические писания Костомарова

9. Костомаров Н. О значении Великого Новгорода в русской истории. —

Собр. Соч., кн. 1, т. 1

10. Рус. Слово, 1861, №2

11. Рус. Обозрение, 1895, №7

12. Рус. Старина, 1886, №5

13. Костомаров Н. И. Собр. Соч., кн. 1, т. 1

14. Полт. Губерн. ведомости, 1894, №73.

15. Киев. Старина, 1883, №4

16. Киев. Старина, 1885, №6

17. Киев. Старина, 1895, №4

18. Костомарова А. Последние годы жизни Н. И. Костомарова

19. Взгляды Костомарова. — Киев, Наукова думка, 1984.

20. Чернышевский Н.М. Повесть о Чернышевском. 1969.

21. Чернышевский Н.Г. Прекрасное есть жизнь. М. 1978.

22. Копшицер Марк Исаевич. “Мамонтов”.

Москва, “Искусство”, 1972.

23. Зилоти Вера Павловна “В доме Третьякова”.

Москва, “Искусство”, 1992.

24. Журнал “Наш современник”, №6/1996.

25. "Дневники императора Николая II", Орбита, 1992

26. Соколов Н.А. "Последние дни Романовых". Книга, 1991

27. Боханов А.Н. "Сумерки монархии", "Воскресение", 1993

-----------------------

[1] Н. И. Костомаров в 1817-1860 гг. — Рус. Старина, 1891, “2, с.486

[2] Автобиография Н. И. Костомарова. С. 27

[3] Автобиография Н. И. Костомарова. С. 28

[4] из вступительной статьи Е. С. Шаблиовского в издании: Костомаров М. I.

Твори, т. 1, с. 12

[5] Автобиография Н. И. Костомарова, с.187,188

[6] Iсторiя Украiнскоi РСР, т. 3, с.125

[7] Автобиография Н. И. Костомарова. - Рус. Мысль, 1885, кн. 5, с.210 — 212

[8] Киевский городской архив, ф. 16, оп. 286, ед. Хр. 10, л. 3,4

[9] Костомаров Погодину. - Голос, 1864, №62

[10] Карпов Г. Критический обзор разработки главных русских источников, до

истории Малороссии относящихся, за время: 8 января 1654 — 30-е мая 1672

года. — М., 1870

[11] Богучаров И. Лекции по истории Западной России М. Кояловича, 1864. — В

кн.: Научно-публицистические и полемические писания Костомарова, с. 211

[12] Костомаров Н. О значении Великого Новгорода в русской истории. — Собр.

Соч., кн. 1, т. 1, с. 212-213.

[13] Костомаров Н. О значении Великого Новгорода в русской истории. — Собр.

Соч., кн. 1, т. 1, с. 213-214

[14] Рус. Слово, 1861, №2, с. 16.

[15] Рус. Обозрение, 1895, №7, с. 175.

[16] Рус. Старина, 1886, №5, с. 333

[17] Костомаров Н. И. Собр. Соч., кн. 1, т. 1, с. 201

[18] Киев. Старина, 1883, №4, с. 901.

[19] Полт. Губерн. ведомости, 1894, №73.

[20] Киев. Старина, 1895, №4, с. 30.

[21] Киев. Старина, 1885, №6, с. 233-234.

[22] Костоварова А. Последние годы жизни Н. И. Костомарова, с. 479-490.

Страницы: 1, 2, 3